Быть ребенком так весело, легко и интересно! Не нужно думать о том, что «надо». Все жизненные критерии достаточно уложить в два ящичка: «нравится» и «не нравится», или «хочу» — «не хочу». И потому вполне нормально – без причины обижаться, ругаться, забыв цель, покупать то, что «душа просит», а не то, что нужно и полезно. Жизнь – праздник! Сплошное развлечение! И работа должна быть такой же – «обслуживание собственной души». Нет хобби. Ибо, вся жизнь – хобби.
«…Зачем ребенку становиться Взрослым? Это ответственность, а не развлечения; планирование, а не легкая спонтанность; учет последствий, а не сладкое «нравится — не нравится», это работа и вообще нужно постоянно думать…» (с)
***
Рори теплой струйкой воздуха дует на ресницы, стараясь сделать пробуждение максимально приятным.
«Неужели, утро?».
Марта открывает глаза. Ночь. В это время суток Рори позволено будить её лишь по одной причине – срочный вызов. Подтверждая эти мысли, на мордашке домашнего робота вспыхивают зеленые буквицы: «СРОЧНЫЙ ВЫЗОВ!».
Она откидывает одеяло, опускает ноги и осторожно садится, опасаясь разбудить Сержа.
— Работа? – муж поворачивается, щурит сонные глаза.
— Она, милый. Спи.
Густые сумерки спальной комнаты надежно оберегают сны от внешнего мира. Рори скользит над полом, подсвечивая босые ноги Марты голубоватым светом.
Кабинет. Марта переступает порог, негромко командует:
— Свет. Сумерки. Закат.
Комната окутывается мягким золотом уходящего солнца.
Марта подходит к рабочему столу, снимает со спинки кресла и накидывает на свои плечи светлую, вывязанную тонкой пряжей шаль, садится в кресло и подвигается к рабочему столу. Бросает взгляд в зеркало, висящее напротив, и, выдвинув ящик стола и достав расческу, приглаживает растрёпанные волосы.
На визоре мигает красным огоньком сигнал вызова. Сенсорная кнопка, разбуженная кончиком пальца, оживляет монитор компьютера.
По синему полотну строкой бегут белые буквы: «МАРТА! МАРТА! ГДЕ ТЫ, МАРТА! ТЫ МНЕ НУЖНА, МАРТА! ЭТО ЭЛИЗАБЕТ! ОТВЕТЬ, МАРТА!»
Марта придвигает клавиатуру, набирает: «Бет, я здесь. Включи камеру. Я тебя не вижу».
Спустя мгновение на экране высвечивается: «Я НИКОГО НЕ ХОЧУ ВИДЕТЬ! НИКОГО НЕ ХОЧУ СЛЫШАТЬ! Я МОГУ ТОЛЬКО ЧИТАТЬ!»
«Хорошо, Бет. Я здесь. Смени регистр и объясни, что случилось».
«Почитай. Я всё написала здесь».
Экран мигает и спустя пару секунд белые буквы заполняют всё площадь синего полотна.
«Легко ли начать жить на всю катушку? Как ты думаешь? Когда каждый день расписан поминутно.. Эта вечная-вечная-вечная суета.. И столько людей вокруг.. Когда ты выкраиваешь немного свободы на то, чтобы остаться одной и помечтать.. Те самые мгновения.. В твоих мыслях.. В которых ты беззаботное дитя.. Отдавшееся на «растерзание» своим желаниям. В которых ты можешь взлететь выше облаков и увидеть среди звезд самую яркую.. И устремиться к ней, как к глотку свежего воздуха.. Ты представляешь эту мифическую встречу, как что-то необычное. Светлое.. Веришь.. Так и будет.. Когда-нибудь..
Летишь… Паришь… Несешься… Не замечая ничего на пути.. А и нечего замечать.. Нет препятствий. Только свет.. Который тянет к себе. Необъяснимо тянет. … и вдруг…
стена….
Откуда она там.. Там, где только ты и манящее чудо… Стучишься… Бьешься о нее. Больно. Продолжаешь.. Еще и еще…. И с каждым рывком больнее и больнее… Но ты не останавливаешься… Ведь за этой стеной твое счастье… Ведь ты поверила в это. Поверила всеми мыслями, душой, сердцем… Ты уже там… Надо только побороть эту преграду… На издыхании ты бросаешься на нее и пробиваешь… А за стеной…
За стеной темно.. Из глаз льются слезы ручьем… Руки сбиты в кровь… И ты падаешь… Знаешь куда? В себя…
Ты падаешь из своих мыслей в сознание. Боль мысленная переходит в боль реальную.. Сердце сжимается.. Взглянув на время, ты понимаешь… Ты потерял надежду за несколько секунд..
Встаешь.. Наливаешь кофе.. Делаешь первый и единственный глоток.. Ставишь кружку на стол… С каменным лицом идешь к дивану… Ложишься.. Накрываешься пледом… Закрываешь глаза.. А когда открываешь, оказывается, что это всё было наяву…
Ты на самом деле бежала к своей мечте, не замечая ничего на пути. Ты на самом деле боролась с преградой.. Ты на самом деле потеряла надежду.. Потеряла свет.. И в жизни на самом деле темно..
Выдох…
Сжимаешь плед в руках… Борясь с подступившими слезами. Но они слишком сильны.. И их слишком много… А справиться с ними тебе никто не помогает.
Когда рушатся мечты.. Когда забирают надежду.. Когда затухает свеча веры.. Понимаешь.. Жизнь продолжается только для тех, кого ты любишь.. Именно для них ты и живешь. Потому что для себя — жить стало просто невыносимо».
«МАРТА! МАРТА! ТЫ ЗДЕСЬ? ТЫ ЧИТАЕШЬ?»
Марта вздыхает, набирая в ответ: «Еще читаю…»
«МАРТА!»
«Бет, может, включишь камеру и звук?», — ясно, что разговор будет долгим.
Впрочем, как и всегда. Такова Бет. С внешностью Барби и двадцатью девятью годами за плечами.
«НЕТ!!!!!»
«Тогда жди…»
Размяв пальцы, Марта стучит по клавиатуре: «Во времена далекой юности я служила школьным психологом. Как-то ко мне подошла старшеклассница и показала свой рисунок. На нем была изображена птичка в клетке.
— Что обозначает твой рисунок? — спросила я.
— Это я, — ответила девочка. — Я чувствую себя птичкой, запертой в клетке.
— А кто нарисовал эту птичку? — спрашиваю я.
— Я и нарисовала… — отвечает она.
— А клетку кто нарисовал?
— Тоже я…
— А замок на клетке?…
Курсор мигает в левом верхнем углу экрана. Через несколько секунд рождаются буквы:
«И что?»
«Жди».
Марта набирает текст: «Любой человек мечтает быть счастливым, только зачастую придумывает самому себе условия как обязательный атрибут гарантированного счастья. Для кого-то это — страдание, для кого-то — служение близким, для кого-то — очищение от «грехов» и т.д. А счастье… Оно либо есть, либо его нет. Сейчас. И это чувство тоже временно.
Просто нужно позволить себе быть счастливой, принимать себя по факту, со всей требухой и не ждать, что мир обязан ответить взаимностью. Хотя, он может и ответить. Но не должен, понимаешь? Ждать бесполезно. Да, очень хочется, чтобы симпатия была взаимной, но ты нигде не сможешь найти и сунуть в нос этому миру «Закон об обязательном взаимном принятии».
«Я НЕ ПОНИМАЮ, МАРТА!»
«Смени регистр, Бет, черт возьми!!»
«Я опять в каком то тупике.. я не понимаю… не понимаю, что происходит.. не понимаю в чем причина.. нет, понимаю, что во мне.. но не понимаю в чем именно.. год.. год мы с человеком были душа в душу… планировали как назовем нашу дочь… куда съездим… что будем делать… даже… кольца выбирали.. и…вчера разговор дошел до… Я скопировала нашу переписку. Смотри!»
На экране появляется столбик мелких букв:
«[23:28:38] Джек: я те еще раз говорю
[23:28:45] Джек: тебе уже семью пора создавать)
[23:28:51] Джек: а этого я тебе не смогу дать)
[23:28:54] Джек: вот и все)
[23:28:56] Лиз: почему..
[23:29:00] Джек: я не хочу)
[23:29:01] Джек: рано
[23:29:04] Лиз: тебе всегда было все равно на возраст… почему ты сейчас так говоришь……
[23:29:10] Джек: причем тут возраст)
[23:29:14] Джек: если правда
[23:29:21] Джек: тебе пора семью заводить
[23:24:36] Джек: а мне еще пожить =D
[23:24:47] Джек: беззаботно
МАРТА! Еще месяц назад человек говорил мне, что безумно любит.. мы проводили вечера вместе.. и этот год.. пусть и с ссорами, но это неотъемлемая часть отношений.. как ни крути.. но все же… и в ссорах не переставали любить… и вдруг..
я не понимаю.. «холодный» в отношениях месяц.. и вот такие выводы.. бессонные ночи со слезами.. да и пусть не помогают.. но их просто не сдержать..
что мне делать?…….»
Рори услужливо висит над плечом Марты, она оборачивается к нему: «Рори, кофе и побольше. Без сахара, без сливок».
Домашний «ангел» с тихим шелестом исчезает за дверью кабинета.
«МАРТА!»
Марта печатает: «Прочитала. Думаю, всё довольно банально. Есть у несозревших до серьезных отношений представителей мужской братии такая «слабость». Переход на другой уровень ответственности — это сильно. Для этого нужна смелость и мужество. К сожалению, в наше нынешнее время, воспитывающее вечных детей-потребителей, молодежь взрослеть не спешит.
Поэтому, Бет, опираясь на нашу врожденную женскую мудрость, могу порекомендовать одно — радуйся, что все случилось сейчас. Уже случилось. Отпусти ты с Богом этого «несозревшего» и назло всему миру — живи дальше. С верой в Любовь и хороших людей. Твое счастье мимо тебя не пройдет. Просто, оно (счастье) расчищает дорогу, отбрасывая шелуху в сторону».
Пока Марта набирала текст, в дверях появляется Рори, толкающий перед собой кофейный столик. На подносе — кофейный термопот, вазочка с фруктозой и кружкой с яркой надписью «Coffee Morning».
По экрану плывут строчки: «Я же видела как он любил… ни одного повода на ревность…»
Марта наливает дымящийся ароматный напиток в кружку. Разворачивается к экрану. Делает глоток, морщится — горько и ставит кружку рядом. Рори услужливо подсовывает кружочек бамбуковой подставки.
И снова пальцы выбивают: «Бет, это не ревность). Это — инфантилизм. Не готов молодой человек переходить на другой уровень отношений. И неизвестно, сможет ли когда-либо… Увы».
Курсор мигает и снова рождает буквы, выпукло танцующие по синему полотну: «Всё было просто идеально.. и я не требовала ничего… ни колец.. ни брака.. лишь внимание.. его».
Пальцы порхают над клавиатурой: «Если он начал говорить на эту тему, которую ты прислала мне, значит, почувствовал, что отношения подходят к некому «тупику»: надо что-то решать…»
Марта легко представляет Бэт: с искусанными губами, темными от поплывшей туши кругами под глазами, сжимающей в объятиях плюшевого мишку. И кто из вас больший ребенок? Ты, Бет? Или Джек? Или Майк, что был до Джека? Или Тони?..
«До этого отрывка было еще очень и очень много в этот день.. где он говорил, что устал, что хочет пожить беззаботно и что у нас нет будущего… 2.. 2 дня назад… были Мы… вчера я написала, что мне его не хватает.. и .. вот итог…»
Рори аккуратно, не потеряв ни крупинки, насыпает в кофе точно отмеренную порцию фруктозы.
Марта пишет: «Бет, сделай паузу. Она сейчас необходима и тебе, и ему. Две недели… Чтобы не забыть о паузе — купи «Твикс» (не шучу!)) Многим моим пациентам помогает). Займись чем-нибудь: устрой девичий междусобойчик, сходи на публичную лекцию, в зоопарк, океанариум, дайвинг-клуб, на концерт… Куда угодно, только не оставайся в одиночестве. В люди! В люди!»
На экране мгновенно появляется запись, видимо, до конца не прочитала:
«Он всё решил.. это.. не пауза.. это точка……(»
Марта чувствует, как изнутри начинает подниматься раздражение. Делает короткий вдох и медленно выдыхает. Не глядя на экран набирает: «Бет! Меня мало интересует ОН. Мне не безразлична ТЫ! И что он там решил — пусть с этим решением уживается сам. Я говорю о ТЕБЕ, Бет, только о тебе! Только тебе решать — как дальше с этим жить. Но то, что — «жить!!!» — однозначно!»
Две минуты. Курсор монотонно мигает в углу экрана.
«Бет, ты еще здесь?»
Буквы, словно ленивые мухи, неторопливо ползут по экрану: «Тяжело всё это.. тяжело..».
И через мгновение, снова бегут, рождая строчку за строчкой:
«Вчера приехала домой.. не спавшая почти двое суток.. нужно было на утро приготовить всё.. мне сегодня на прием.. а я просто отключилась. Тупо сижу…»
Которая эта кружка? Вторая? Третья?
«Иди на «автомате», просто делай и всё!» — к горлу подступает изжога.
«Каждый раз задаюсь вопросом… что во мне не так.. я, конечно, понимаю и всегда понимала, что не подарок.. но ведь.. всегда отдаю себя полностью человеку.. и первое время он это ценит.. а потом.. я.. стараюсь.. вчера пока летела домой, в авто слушала песню, которую ты мне когда-то скинула). Помнишь?
Кабинет заполняет голос «дивы», жившей столетие назад:
«В зеркалах наступающего дня
Отражаешься не ты, а твое второе я.
Зеркала от обмана без ума,
Только где же ты сама, настоящая?»*
Пора «выходить на прямую». Марта запрокидывает голову, коротко выдыхает и возвращается к клавиатуре: «Бэт, возможно в этом и есть твоя ошибка. То, что ты «отдаешь себя полностью». Полностью ты можешь принадлежать лишь себе. Большинство мужчин — хищники, им нужна «охота», и чем она «веселее», тем дольше длятся отношения. Ты всегда должна быть «чуть недосягаема»».
Курсор мигает, спустя полминуты белые букашки снова ползут по экрану: «Этого я не умею.. потому что люблю всегда искренне.. и всем, чем владею.. душой, сердцем, каждой клеточкой.. и каждый раз всему этому причиняют боль… и каждый раз я снова учусь верить в это чувство.. начинаю верить… и всё повторяется.. шаг за шагом…»
А вот теперь — основное: «Бет, ты выбираешь самый легкий путь. Ты идешь от своих чувств. А Любовь, она, в том числе, и большой труд. Не каждый может справиться с соблазном раствориться в собственных чувствах и выпасть из реальности».
Пауза длится и длится.
«Бет?»
«Разве можно любить по-другому? идя не от чувств?» — похоже, Бэт обескуражена.
Это — хорошо, мысленно хвалит себя Марта: сумела отвлечь и озадачить…
Она делает глоток, отставляет кружку и набирает строчки: «Не только от своих. В тебе должно родиться желание и стремление «понять», «увидеть» и «почувствовать» того, второго. А для этого зачастую приходится идти на компромисс со своими ожиданиями и «хотелками». Рядом с тобой обычный человек, а не только объект твоей страсти. Живой земной человек? И у него есть свои желания и «хотелки». Понимаешь?..»
Пауза длится и длится.
«Марта!»
«Да, Бетти».
«Скинь мне что-нибудь из твоей фонотеки. Только не современное. А то, из древности…»
Марта открывает иконку с именем «Песни двадцатого — двадцать первого века». Бежит глазами по строчкам с названиями.
«Лови, Бет. Я послушаю вместе с тобой».
Голоса людей, живших больше века назад и еще не разучившихся вкладывать в песню не только голос, но и душу, заполняют кабинет, даря легкую грусть:
«Слышу музыку без слов,
Знаю, это не любовь,
Просто ты летишь на свет,
Через память прошлых лет»**.
«МАРТА!» — бегут строчки. – «Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ, МАРТА!»
«Бет! Ради Бога, смени регистр! И давай уже спать!»
————————————————————-
* Дина Мигдал «Зеркала»
** ВИА «Верасы» «Любви прощальный бал».